Вот уже более 35 лет российским учёным не присуждалась Премия Банка Швеции по экономическим наукам памяти Альфреда Нобеля. В чём причины и как это связано с состоянием нашей науки, рассказывает главный советник Аналитического управления Аппарата Госдумы Мамикон Айрапетян. Справка STRF.ru:
Айрапетян Мамикон Сергеевич, главный советник Аналитического управления Аппарата Государственной Думы, заместитель председателя Научно-экспертного совета по антикризисной политике при этом управлении, научный руководитель Центра проблем модернизации РАНХиГС при Президенте РФ, доктор экономических наук
|
Почему наших экономистов нет среди лауреатов Нобелевской премии? Свидетельствует ли это об отставании российской экономической науки от мировой?
– Да, российская экономическая наука отстаёт от мировой. И это – главная причина того, что наших учёных давно уже не видно среди нобелевских лауреатов по экономике. Напомню, что первым и последним из них был Леонид Канторович, получивший Нобелевскую премию «за вклад в теорию оптимального распределения ресурсов» в 1975 году. Можно отметить и американского экономиста российского происхождения – Василия Леонтьева, получившего премию «за развитие метода "затраты-выпуск”» в 1973 году, правда, свои исследования он вёл за рубежом (в Германии, Китае и США).
Теперь о других причинах. Это сложность процедуры выдвижения, наличие политических факторов, влияющих на присуждение премии.
Но главное – «Нобеля» дают за прорывные исследования в экономике, причём сделанные, как правило, задолго до самого присуждения. То есть они должны пройти проверку временем, публиковаться в известных реферируемых журналах, а их результаты – иметь практическое применение. Между тем условия для проведения таких исследований в России сильно отличаются от западных. Непрерывная традиция исследований, устоявшиеся научные школы у нас отсутствуют по объективным причинам: существовавшие в Российской империи были ликвидированы после 1917 года, а созданные в СССР – после 1991-го.
Приведу пример: одна из традиций – исследования экономических циклов, представленная учёными-экономистами с мировым именем: Михаилом Туган-Барановским (родоначальник российской традиции), Ментором Бунятяном, Николаем Кондратьевым. В России она была уничтожена к началу 30-х годов. (Туган-Барановский умер в 1918-м, Бунятян эмигрировал во Францию в 1920-м, Кондратьев – арестован в 1930-м и расстрелян в 1938-м.) В СССР вплоть до конца 80-х годов никто всерьёз такими исследованиями не занимался. Разрыв составил более 50 лет! Традиция стала восстанавливаться с созданием школы «русского циклизма», к которой принадлежат Сергей Глазьев, Юрий Яковец и другие учёные. Хотя в эмиграции, в рамках Русской академической группы в Париже, экономических семинаров Бунятяна и Анцыферова, эта традиция продолжалась.
Есть ещё одно важное обстоятельство. Для получения Нобелевской премии нашими учёными в России должна была существовать достаточно устойчивая экономическая модель. За последние 100 лет модели экономического развития страны несколько раз менялись. Сначала это была модель построения капитализма, потом – социализма и снова – капитализма. Простая аналогия: разве можно в доме или офисе, где постоянно ведётся ремонт, переставляется мебель, полноценно отдыхать или заняться чем-то серьёзным?
Пока мы находимся в кильватере развитых экономик, копируя рыночные модели. Но нельзя получить премию за копирование модели или за её критику – а именно на это в основном направлены усилия российских учёных.
Суммируя сказанное выше, единственное направление, по которому можно в перспективе претендовать на Нобелевскую премию, – это циклические исследования на основе нашей традиции, признанной мировой экономической наукой. Замечу, что Василий Леонтьев был изначально связан со школой циклических исследований в экономике. Более того – с Национальным бюро экономических исследований (НБЭИ, США), которое в 1920 году возглавил американский учёный Уэсли Митчелл, исследовавший экономические циклы.
Что сейчас происходит в российской экономической науке? В каких направлениях заметно её развитие?
– Экономическая наука не стоит на месте: идут поиски новых направлений, формируются школы, традиции, например в Институте экономики РАН и Центральном экономико-математическом институте РАН. Не хотел бы никого выделять, чтобы не забыть упомянуть вполне достойных.
Как должна измеряться результативность учёных-экономистов: публикационной активностью, практической значимостью исследований для экономики, чем-то ещё?
– Мера результативности учёных в теории – точный анализ и прогноз, на практике – внимание власти к их рекомендациям, а ещё лучше – взаимодействие с экономистами. Очевидно, что эффективность экономики зависит от проводимой властью экономической политики. Состояние нашей экономики – показатель результативности и нашей науки, и власти.
Здесь важно и то, в какой фазе цикла находится экономика. Мировой и российский опыт последних, кризисных, лет показал, как сложно спрогнозировать начало и окончание кризисов и подъёмов в экономике. Как правило, это происходит почти наугад, с ошибками и потерями. Наши министерства экономики и финансов несколько раз меняли свои прогнозы. Создавалось впечатление, что у ведомств отсутствует общее видение картины. Российские прогнозы движения кризиса повторяли западные: мы внимательно следили за тем, что скажут Национальное бюро экономических исследований и Федеральная резервная система США.
Но ведь есть Институт народнохозяйственного прогнозирования РАН…
– К сожалению, в России отсутствуют системные прикладные исследования экономических циклов применительно к нашей экономике (советская идеология исключала для социализма возможность вхождения в кризис, а для капитализма – возможность выхода из него). И это серьёзное упущение, особенно в условиях нестабильности мирового хозяйства, зависимости от неё нашей экономики, имеющей выраженную сырьевую направленность.
Что нужно изменить в организации экономической науки для повышения её «продуктивности»?
– В контексте темы – получения в будущем нобелевских премий – надо сделать следующее. Во-первых, приступить к проведению системных исследований, о которых я сказал выше. Их результаты должны составлять основу экономической политики. Власти, на мой взгляд, пора осознать, что любые управленческие решения, экономические и социальные программы не могут считаться адекватными и эффективными, если они приняты и реализуются без учёта циклических процессов в экономике.
Во-вторых, создать российский аналог Национального бюро экономических исследований. Такое предложение уже направлено председателю правительства.
Особое внимание стоит уделить организации взаимодействия исследователей экономических циклов между собой, с государственными и правительственными структурами, с деловыми кругами. И наладить сотрудничество с НБЭИ, изучить методы его работы, опыт организации исследований. Я не имею в виду их копирование.
Всё это будет полезным не только для решения актуальных проблем российской экономики, но и для дальнейшего развития единственной, на мой взгляд, в России экономической школы, имеющей давние традиции, – «циклической школы».
Кто и как должен готовить будущих учёных-экономистов? Какие здесь есть проблемы?
– Такие кадры готовятся в наших экономических вузах и институтах ведущими российскими учёными-экономистами. Хотя сомневаюсь, что учёных можно «готовить». Я имею в виду тех, кто способен обеспечить прорывы в науке, а не тех, кто многое о науке знает. Ими, скорее, становятся, это индивидуальный процесс, формирующий впоследствии научные школы. Но здесь, опять-таки, важно опираться на сложившиеся традиции.
Конечно, проблем много, и они хорошо известны. Хотел бы отметить две из них, на мой взгляд, ключевые. Первая: при подготовке будущих учёных-экономистов необходим междисциплинарный, а не узкий «бухгалтерский» подход к экономике. Хотя и он нужен для отдельных специальностей. Экономика – всего лишь часть культуры, цивилизации, и нельзя подходить к ней как к самодостаточному объекту исследований.
Вторая: все процессы в экономике имеют циклический характер, и поэтому исследования вне циклов – абстрактные и бесперспективные. Во всяком случае, с точки зрения науки. Считаю необходимым расширить преподавание теорий экономических циклов, а в тех вузах, где его нет, включить в учебные программы. Более того, следует приступить к повышению квалификации управленческих кадров государственных и коммерческих структур: управление в условиях циклических колебаний, реально существующих в нашей экономике, – весьма сложный процесс.
Если удастся поставить подготовку научных кадров на такую основу, наши экономисты вполне могут претендовать в обозримом будущем на получение нобелевских премий.
|
